Над нами взорвалась бомба с конфетти, разноцветные кружочки разлетелись метелью. Мне казалось, что мои бриллиантовые туфельки сами порхают по полу, и чтобы танцевать, не надо прилагать никаких усилий.

— Если узнали, то зачем спрашиваете? — ответила я. — Или у вас, все же, оставались сомнения?

Виконт посмотрел на меня пылко и со значением:

— Если честно, до последнего надеялся, что это не вы. Магистр не должен был приводить вас открыто. Для юной девушки появление с ним — это…

— Благодарю вас за участие, — оборвала я его, — но я вас уверяю, что мне ничего не грозит.

— Со стороны магистра — возможно, — произнесон с сомнением и добавил: — Вы еще так молоды. Вы не знаете, наскольго злыми могут быть люди. Они готовы сплетничать без конца.

— Пусть будет стыдно тому, кто об этом плохо подумает, — ответила я словами прадедушки нашего короля. — Главное, что не вы — источник сплетен.

— Я?! — виконт даже покраснел от негодования. — Что вы, Бефана! Да я… — он замолчал, а потом невесело усмехнулся. — Вы уже, наверное, поняли, почему я все время попадаюсь у вас на пути.

— Наверное, звезды так сложились, — ответила я, переводя все в шутку.

— Нет, это только мое желание, — возразил он и выпалил: — Вы мне сразу понравились, Бефана. И я понял, что не могу…

— Лучше не продолжайте, виконт, — сказала я торопливо. — Вальс вот-вот закончится — проводите меня.

— …я понял, что не могу позволить магистру испортить вам жизнь! — он сказал это и теперь ожидал ответа.

Я отвернулась, потому что мне было тягостно видеть немой вопрос в его глазах. Как нарочно, Близар увлеченно разговаривал с дамой в темно-красном платье с четырехфутовым шлейфом. Дама что-то говорила, покровительственно похлопывая колдуна веером по плечу, а рубины в ее ожерелье вспыхивали, как угли. Близар усмехался углом рта, и его будто очень забавляла болтовня дамы.

Музыка смолкла, и мы с виконтом обменялись поклонами.

— Вы ничего не ответили, — продолжал настаивать он, когда вел меня обратно, к колдуну.

— Не думаю, что следует продолжать этот разговор, — ответила я уклончиво.

— А я уверен, что следует!

Путь нам преградили три дамы, и под масками их зубки так и сверкали. Виконт нахмурился, сделал шаг в сторону, чтобы их обойти, но дамы, словно нарочно, расположились у нс на пути. Одна из них приподняла маску, глянув лукаво, и мое сердце оборвалось — это была Эрна.

— Кого я вижу! — восхитилась она. — Малютка Бефана Антонелли! Восхищена вашим упорством. Хотите преуспеть там, где провалились другие?

— Не понимаю, о чем вы, — ответила я, пытаясь улыбнуться.

— Позвольте-ка пройти, — довольно невежливо потребовал Оливер и сделал попытку обойти красавиц с другой стороны, но они снова преградили нам путь.

— Неужели не понимаете? — продолжала с издевкой Эрна. — Не кокетничайте, это вам не идет. Ведь какой бы удачей для служанки было бы заполучить графа!

— Извольте говорить уважительно! — возмутился виконт. — Не имеет значения, служанка или…

Вокруг нас тут же начали собираться любопытные придворные, и все эти плоские маски с мерцающими глазами разом уничтожили очарование этого вечера.

— Не понимаю, про каких служанок вы говорите, — сказала я твердо. — Моя мать была дочерью барона Тесситоре. Возможно, вы слышали о ней.

— Это про Стефанию Тесситоре? — спросил кто-то из толпы. — У которой был дом на центральной площади?

Я удивленно оглянулась. Потому что дом на площади — это точно не относилось к маме. Какой дом в столице, если мои родители всю жизнь жили в Любеке? А до замужества мама жила… Стоп. А где жила мама до свадьбы с моим отцом?..

Неизвестно, чем бы закончился этот разговор, но тут к нам шагнул господин в камзоле, расшитом золотом. На груди у него красовалась камея в оправе из жемчуга и алмазов — по перламутровому фону бежал серый заяц.

— Шанкло! — сказал он развязно. — Разреши пригласить даму, если ты уже передумал с ней танцевать. Может, я покажусь ей не менее привлекательным, — он понизил голос и добавил: — Серебра у меня не меньше, чем у колдуна, да и золото водится.

— Что вы себе позволяете, Колвин! — виконт встал между мной и щедрым господином, а я готова была умереть на месте от стыда.

— Что позволяю? — переспросил он. — А что, простите, вас так взволновало?

— Немедленно извинитесь и убирайтесь, — процедил виконт сквозь зубы. — Или я объявляю вас трусом и вызываю на дуэль.

— Оливер… — попыталась остановить я его, но он нежно, но непреклонно сжал мне руку, взглядом попросив не вмешиваться.

Слово «дуэль» всколыхнуло ряды придворных, и любопытные придвинулись еще ближе, чтобы слышать все.

— Дуэль? Да вы, Шанкло, с ума сошли, — бросил мужчина с камеей. — Дуэль из-за содержанки? Я не ставлю свою честь так низко.

Содержанка! Это ударило больнее пощечины.

Оливер принялся стаскивать перчатку, но его опередили.

— Значит, отказываетесь? — произнес совсем другой голос, и я одновременно испытала и облегчение, и ужас. Это был Близар. Он подходил к нам лениво, посматривая на Колвина чуть ли не сонно, но Колвин сразу подобрался, глаза его забегали, словно он искал лазейку, чтобы улизнуть. — Недаром на вашем гербе — заяц, барон, — продолжал Близар. — Только заговорили про дуэль, как заяц бросился в кусты.

Вокруг сдержанно засмеялись, но барон Колвин не думал сдаваться:

— А вы возомнили себя волком, как я погляжу? — сказал он зло, уже позабыв обо мне и о виконте. — Только вы не волк, а всего лишь фокусник. Смотрите на звезды, да не споткнитесь.

Люди затаились, ожидая ответа, но Близар молчал, разглядывая Колвина, и улыбнулся. У меня мурашки побежали по спине от этой улыбки, а барону Колвину она не понравилась еще меньше.

— В вашем поместье прекрасные фруктовые сады, насколько я знаю? — спросил Близар очень учтиво. — И ваши лошади всегда побеждают на весенних скачках?

Барон ожидал всего, но не подобных светских расспросов.

— Да, и что из того? — спросил он, храбрясь.

— А еще у вас прекрасная молодая жена на сносях? — спросил Близар, не переставая улыбаться.

Все замолчали, а барон Колвин смертельно побледнел и поспешил скрыться в толпе. Эрна, кстати, исчезла еще раньше. Близар взял меня за руку и повел прочь. Я шла за ним, ничего не видя, хотя зал был ярко освещен, а уши так и горели. Вот тебе и королевский маскарад, Бефана Антонелли. Хорошо хоть, что здешние гости никогда не приедут в Любек.

— Неужели ты не поздороваешься с нами, Бефаночка? — сладкий и до боли знакомый голос вернул меня в реальность. — Смотрю, пребывание в замке господина Близара пошло тебе на пользу. Как и твоей матери.

Рядом с нами стояли две дамы и один кавалер. И если в дамах я безошибочно узнала мачеху и Мелиссу, то кавалер… Это был Роланд. И он хотел незаметно удалиться, но Мелисса схватила его за отворот камзола и взглядом приказала остаться. И Роланд остался.

32

— Это еще кто? — спросил Близар с неудовольствием.

— Позвольте представиться, — сказала мачеха очень радушно, приподнимая маску, — я — приемная мать вашей… э-э… спутницы. Кларисса Антонелли. Это моя дочь от первого брака — Мелисса, и ее муж — лорд Рестарик. Он получил королевское приглашение на помолвку и любезно пригласил не только жену, но и меня…

— Муж?! — воскликнула я.

Роланд сделал вид, что ничего не расслышал, поклонился и пробормотал слова приветствия. Мелисса тоже поклонилась. Выражения лица сводной сестры я видеть не могла, но подбородок ее был поднять так гордо, с таким торжеством, что я не сомневалась — она была довольна не меньше своей матери, а Близар наблюдал за этим со скучающим видом.

— Свадьба милорда Рестарика и моей дочери состоялась на прошлой неделе, — любезно объяснила мачеха. Это огромная честь для нас — породниться с такой знатной и уважаемой семьей…

Но я перебила ее, обращаясь к Роланду:

— Вот как? Неделю назад? А бабушка уже выздоровела?